Первый замдиректор ОПЗ Николай Щуриков: о долгах завода, судах с Фирташем, проблемах приватизации и инсценировке смерти афериста Малиновского

Корреспондент Украинской Службы Информации взял интервью у Николая Щурикова и узнал, какие все же шансы на выживание есть у ОПЗ, когда работники смогут получить деньги и когда, наконец, завод сможет перейти в частную собственность.

Несколько дней назад Вы заявили, что с 1 февраля в последний раз попробуете запустить работу ОПЗ. Почему именно в последний?

Последний раз именно потому, что у нас осталось критическое количество сотрудников на заводе, которые могут поддерживать рабочий процесс и объективно люди потеряли веру. Зарплаты уже два месяца не платятся, из-за этого есть риски, что в ближайшие дни уйдет уже такое количество сотрудников, что завод будет невозможно запустить. В этом на самом деле проблема. Эти люди – носители знаний о технологиях и рабочем процессе завода. Если мы сейчас не запустим завод, то многие люди уже приняли решение – они будут уходить. И без них завод запуститься не сможет.

Сколько сейчас работников на ОПЗ? Куда уходят кадры?

Сейчас на заводе осталось порядка 2 тысяч 800 человек. Год назад было на тысячу больше. Люди уходят туда, где платят зарплату. Кто-то уезжает за границу, кто-то находит работу на соседних предприятиях. Объективно людям нужно кормить семьи. Нету какого-то одного предприятия, которое забирает наших сотрудников. После ОПЗ человек просто ищет, где может выжить и где платятся деньги.

В ноябре было известно, что задолженность по зарплатам рабочим составляет 18 миллионов гривен. Сколько сейчас и как сотрудники могут добиться выплат?

Я не могу сказать задолженность на текущую дату. Я думаю, порядка 30 миллионов, может, даже больше. И задолженность будет расти. У нас есть сегодня кассовый разрыв 60 миллионов гривен в месяц, которым однозначно не покрывается заработная плата. Как добиться выплат? Первое – ожидать, пока мы эти деньги выплатим, а мы их выплатим. Второе, это в принципе могут обращаться в суд. Но я не думаю, что у них судебные решения будут раньше, чем мы закроем эту задолженность.

Источник радикального погашения этого долга  – это возврат переплаченного налога на прибыль в бюджет. Мы сейчас находимся в судебных процессах. Проиграли первую инстанцию, ждем апелляцию. Как только будет победа – мы получим эти деньги обратно, порядка 476 миллионов, которых хватает, чтобы целиком закрыть задолженности и закрыть вопросы по зарплатам.

ОПЗ

В декабре стало известно, что ОПЗ проиграл суд “Укртрансгазу” на 440 миллионов гривен. Как обстоят дела с апелляцией? Как газовая компания может получить деньги у предприятия-банкрота – они могут потребовать распилить часть мощностей?

Мы проиграли первую инстанцию в суде с “Укртрансгазом”. Дело в апелляции, и у нас есть все шансы выиграть.

Во-вторых, никто пилить завод не будет. Есть мораторий сегодня на предприятия, которые находятся в процессе приватизации, и последние изменения в Закон о приватизации объектов госсобственности, которые запрещают какие-либо принудительные взыскания исполнителей против предприятий, находящихся в процессе приватизации. То есть, пока завод не приватизирован – рисков нет. Более того, там мораторий еще год на взыскание этих денег после приватизации. Рисков нападок кредиторов на завод сегодня нет.

Почему не работает система “давальческой” работы завода? За последние два года было несколько попыток, но все они вскоре проваливались?

Не согласен с вами, что не работает давальческая схема. Она наоборот достаточна успешна. Есть опыт компании “Эру Трейдинг”, которая эффективно с нами работала.

К сожалению, давалец работает в тот период, когда для него есть выгода. Выгода – сезонная. Два сезона – весна и осень, соответственно, все давальцы, которые приходят, у них есть время, когда надо уходить с завода. Кто-то успел сбалансировать свои траты и выгоды, и выйти с плюсами, а кто-то, к сожалению, не успел, как, например, последняя фирма “ВЭК”, которая влезла в проблемы.

Другая работа для завода пока невозможна, потому что завод пока не имеет своих ресурсов и возможности кредитоваться. В принципе, сегодня ситуация на рынке такая, что просто запуститься невозможно.

на фото: Николай Щуриков

В прошлом октябре во Франции задержали одесского предпринимателя Дмитрия Малиновского. Заявляли, что он украл у ОПЗ 13 миллионов гривен, обещая поставки 20 тысяч тонн карбамида и аммиака (от компании “Exportrade Global Limited”). Вы знаете этого человека? Его афера была уже при вашем руководстве?

У завода Малиновский ничего не украл. Никакие 13 миллионов (кстати, это были не гривны, а евро) он у завода не воровал. Он обманул компанию, которой рассказал, что продает продукцию завода, взял у нее предоплату и пропал. На самом деле он инсценировал свое убийство и числился погибшим все это время, в результате его все-таки поймали. Завод вообще не фигурант этого процесса.

Малиновский подделал документы другой компании и под этой эгидой взял предоплату у каких-то иностранцев. Почему они ему дали деньги? Может, поверили. Вы же понимаете, что такие суммы просто так не дают. Пускай следствие разбирается, но ОПЗ к этому не имеет отношения. Более того, это произошло за месяц до того, как я пришел на завод, и я знаю эту ситуацию уже постфактум. Меня не было на заводе, когда это все происходило.

ОПЗ

Как обстоят сейчас дела с планами по приватизации ОПЗ? В прошлом году были новости, что “Pericles Global Advisory” и еще несколько иностранных компаний должны помочь провести очередную попытку приватизации. Какие у них успехи?

Приватизация может проводиться. Сегодня есть обеспечительное постановление суда, которое блокирует выборы советников, но на приватизацию это никак не влияет. На самом деле, если бы Фонд имел реальное желание приватизировать завод, он бы запускал ее с теми документами, которые были до этих советников, которые назначены сейчас. У Фонда все возможности такие были, поэтому блокировка советников – это не более, чем манипуляция и перевод стрелок на то, что по какой-то причине приватизация не проводится.

“Pericles” хорошие советники. Если они войдут в работу, я уверен, что завод очень быстро будет продан.

Еще осенью 2017 года в Фонде госимущества Украины называли стоимость завода не более 250 миллионов долларов. Сколько по-вашему он реально сейчас стоит?

Фонд госимущества не назначает цену. Он называет те суммы, которые говорят оценщики, арифметическим путем пытаются сложить модели, по которым продавать. На самом деле, последняя цена приватизации, которая была, уже была порядка 150 или 130 миллионов долларов.

Мое понимание, что завод как стоил своих денег – полмиллиарда или даже больше долларов, он так и стоит. Да, сегодня есть структура долгов, которые нивелируют эту стоимость. Была непрозрачность процесса приватизации. Законодательство поменялось, внесены два существенных изменения: первое – теперь нельзя с приватизируемого предприятия взыскать в принудительном порядке деньги, ввести его в банкротство, второе – сегодня долги за предприятие может гасить государство.

Я считаю, что выход для ОПЗ – это только частный собственник. Нужно искать любую формулу и есть опыт в Германии, когда давали при наличии инвестиционных обязательств. По-моему, за 1 евро отдавали кому-то завод из мощных иностранных контрагентов, которые смогли им управлять и приносить прибыль как заводу, так и стране. Поэтому тут вопрос о приватизации ОПЗ лежит больше в политическом русле, чем в желании его приватизировать. Это все подковерные игры каких-то чиновников, которые окружают завод.

На каком сейчас этапе суды с компаниями Фирташа?

Основной суд с Фирташем за 251 миллион долларов проигран в Стокгольме. Это дело было передано на легализацию в украинские суды. Мы прошли всю вертикаль до Верховного Суда, где он отменил решение первой и второй инстанций признать этот долг по формальным основаниям. Теперь это дело отправлено на новое рассмотрение в первую инстанцию, сейчас оно там и зависло. В таком замороженном состоянии сейчас дело и находится.

ОПЗ

Реально ли вообще сейчас в условиях войны с Россией запустить ОПЗ и использовать его в полной мере, учитывая, что аммиакопровод тянется из Тольятти?

Война с Россией никак не влияет на аммиакопровод, который проходит, в том числе, по зоне конфликта. В него ни разу ни один снаряд даже не попал. Опять же, это политические игры, это ангажированная ситуация. Аммиакопровод работает на полную мощность, и перевалка аммиака работает. Что до завода, при рыночных ценах газа, которые сложились в Украине, его работа не рентабельна. Она может быть рентабельна два сезона в году, но в целом завод будет в минусе при такой работе. Сегодня перспективы работы завода очень смутные.

Повлиять на работу завода может изменение политики государства, программа господдержки промышленности, во всяком случае – крупных потребителей газа. Пока я про такую программу не слышал.

В 2016 году вас подозревали в схемах с покупкой газа по завышенным ценам на 205 миллионов гривен. Тогда против вас выступал губернатор Одесской области Михеил Саакашвили. Зачем?

В последних интервью Саакашвили признает, что у него была договоренность с властью – он должен был сбить Яценюка с премьерского кресла и перебить его финансовые интересы, в которые входил и ОПЗ. Вопрос же один – деньги. Зачем и для кого конкретно он это делал? На эту тему есть написанное мной заявление о преступлении, которое умирает доблестно в недрах НАБУ. Первый замглавы НАБУ – это соратник Саакашвили, который еще лоббирует его интересы в этой схеме.

Как сообщала USIonline.com, приватизацией ОПЗ займется Европейский банк реконструкции и развития.

Читайте нас в Telegram.