В процессе реставрации каждый факт требует неопровержимых доказательств, — научный руководитель реставрации усадьбы князя Воронцова Анатолий Изотов

Как говорит Анатолий Изотов, задача реставратора, зная технологии прошлого, изучая техники и технологии определенного периода, – вжиться в роль архитектора, который строил то или иное здание. Понять, как он мыслил и зачем принимал те или иные решения.

Украинская Служба Информации пообщалась с Анатолием Изотовым о том, как ведутся реставрационные работы на одной из главных достопримечательностей Одессы, о сюрпризах и находках, которые обнаружили реставраторы в процессе работ, и о том, как будет выглядеть памятник после их окончания.

Вы приехали в Одессу специально для научного сопровождения реставрационных работ на бельведере городской усадьбы князя Воронцова. Чтобы не путаться в терминологии, поясните, чем отличается колоннада от бельведера?

Да, еще в апреле 2017 года мы провели техническое обследование состояния бельведера, который входит в состав комплекса городской усадьбы князя Михаила Семеновича Воронцова. Колоннада – это ряд или ряды колонн, объединенных горизонтальным перекрытием. То есть ошибки в названии обиходном нет. Но на государственном учете как памятник архитектуры национального значения данное сооружение состоит именно как бельведер, что в переводе с итальянского “belvedere” означает “прекрасный вид”.

Какие проблемы обнаружились в результате технического обследования бельведера?

При первоначальном обследовании сразу бросалось в глаза, что деревянные конструкции антаблемента находятся в аварийном состоянии. После разборки антаблемента мы лишь уточнили, что повреждено 80% балок. На них опиралась вся верхняя часть. Балки эти прогнили, а также были поражены жуком-деревоточцем. Следует отметить, что большой вред им нанесли бетонные штукатурные слои, которые наносились во время ремонтных работ, начиная с ремонтов 1942-1943 годов в советское время. Ремонты ХХІ века вреда нанести уже не могли. Как следствие этого бетонного оштукатуривания, конструкции впитывали влагу и не давали возможности ей выходить обратно. Поэтому начался естественный процесс гниения балок. Следует отметить, что и известняк-дикарь, из которого построен объем данного памятника старины, также страдал от этих бетонных наслоений, которые имели толщину от 2 до 15 сантиметров на разных участках. Таким образом следует говорить о том, что еще один текущий ремонт бельведер бы не выдержал.

Тогда же, при апрельском обследовании бельведера, появились и первые подозрения по поводу того, что конструкция — не сплошная кладка, а полая внутри. Для реставратора или просто для специалиста по памятникам старины иногда достаточно увидеть нескольких трещин или иных деструкций, чтобы понять, какова конструкция здания, чем оно “болеет” и как его “лечить”. Вот и с бельведером вышло так же: зафиксировали сплошную трещину в центре площадки бельведера, трещины просадки в деревянной балке, а также ряд иных визуальных показателей, которые дали понимание, что стереобат (нижняя часть, на которой стоят колонны) полый. Вот, например, сплошная трещина посредине площадки, которую мы увидели, возникает в полу тогда, когда строительный раствор в замковом камне кладки вымылся и/или выветрился, и камень этот просел.

на фото: Анатолий Изотов

Помещение под бельведером нашли?

Теория подтвердилась. Однако следует говорить о том, что мы нашли не помещение под бельведером, а открыли внутреннее пространство стереобата, которое было заложено после 1986 года.

После того, как мы выдали заключение о техническом состоянии и необходимости срочного проведения работ по целостной реставрации (не фрагментарной, а именно целостной), началась большая работа по сбору и анализу иконографических, картографических, историографических материалов, а также проведение натурных исследований, сопоставление исторических и фактических данных. Спасибо одесситам-краеведам, историкам, архитекторам, которые сбрасывали в нашу группу в Фейсбуке фотоматериалы. Очень помогли с материалами Одесский государственный областной архив, Краеведческий музей и многие другие, кому таки болит за Одессу.

Правда ли, что чертежи бельведера не сохранились, и приходилось пользоваться архивными фотографиями и другой иконографией?

Правильнее сказать, что на сегодняшний день выявлен только один чертеж, показывающий часть плана и фасад по морской стороне. Причем, архитектура колонн показана с каннелюрами – вертикальными желобками на стволе колонн. А по факту на сегодняшний день мы имеем тосканский ордер колонн. Эти документы у нас представлены на выставке в Доме ученых.

Также сохранились еще ряд планов. Особое внимание уделяется ранним планам 1824 и 1834 годов. На последних (2 плана 1834 года) зафиксированы аллеи к бельведеру. А на плане 1824 года мы видим точку, от которой выстраивались радиусы амфитеатровой части и стереобата. Это подвело к мысли о том, что когда строили данное сооружение, то вбили колышек, натянули веревку, и по ней, проводя радиус, выстраивали контур бельведера. Эти планы пригодились для атрибуции и понимания того, что с этим делать в тот момент, когда мы начали вскрывать участки аллей. Когда мы посмотрели на вышеупомянутые планы, то поняли, что мы нашли именно аллеи и ступени с них. Стало легче убирать грунты, не боясь повредить подлинник.

Отмечу, что все найденные в процессе исследования материалы вместе с обмерными чертежами и проектными решениями по архитектуре бельведера и его конструкциям, например, в части первоначальной стропильной системы, были переданы генеральному проектировщику для учета при корректировке научно-проектной документации.

на фото: Анатолий Изотов

Расскажите чуть подробнее об этом, о дополнительных ступенях бельведера, которые нашли. Какие сюрпризы ждали реставраторов?

Следует отметить, что была проведена колоссальная научно-исследовательская работа, отдельные этапы которой называются архитектурно-археологическими исследованиями, а не археологическими, как пишут многие. Задачей реставраторов в рамках этих исследований является выявить первоначальный облик сооружения, а также понять, что появилось на нем в процессе жизнедеятельности. Археологические артефакты (керамика, стекло, фарфор, фаянс и т.д.) являются в данном случае сопутствующим материалом, а не основным. Хотя мы и сохраняли его в рамках понимания необходимости будущего изучения истории, культуры и быта города. Но для реставраторов главным все же оставались здания и сооружения комплекса.

Первоначально, когда проводились работы по понижению грунта, чтобы определить, на какую глубину делать гидроизоляцию, обнаружили ступени амфитеатровой части как составляющей части архитектурного объекта. Иными словами, это не античный амфитеатр, на котором построен бельведер, а архитектурный прием времен архитектурного стиля ампир, который, как и предыдущий стиль, классицизм, ориентировался на традиции античной архитектуры. Эти ступени расчищались вручную: лопатками, кисточками, шпательками. Трактор снял для нас только верхние слои, где был асфальт в 6 слоев.

Потом мы обнаружили маленькое пятнышко на старой фотографии бельведера по морскому фасаду, и предположили, что это вход, которого тогда не было видно. Чтобы принять какое-то решение в процессе реставрации, каждый факт требует неопровержимых доказательств. После того, как обнаружилось пятнышко, мы вспомнили, что были трещины, подняли фотоматериал по этим трещинам, начали обследовать фасад объекта в предположительном месте входа. Исследовав все материалы, обратились к рабочим на объекте, и, постепенно снимая слои бетона, открыли заложенный кладкой из ракушняка дверной проем. Позже были найдены еще два дверных проема по морской части и один со стороны двора. Отмечу, что сам бельведер, равно как и Воронцовский дворец, в большей степени построен из очень плотной породы известняка-дикаря. И в дальнейшем такие детали нам помогали приходить к пониманию, что же в заднии и сооружении стало позднейшим наслоением.

Что же открылось внутри помещения?

Мы обследовали внутренние помещения и обнаружили, что центральная стенка (как потом уже установили) – это перегородка, которую возвели намного позднее. Возникло понимание, что дальше есть продолжение этого помещения. Строители начали снимать слой за слоем, полностью оголяя морскую часть фасада от бетонной штукатурки, и обнаружили вторую дверь. Потом обнаружили третью дверь с морской части бельведера. Помещения были полностью завалены мусором. В одном из них обнаружили надгробные плиты с кладбища с надписями на иврите и на русском языке, найдена также плита с надписью на иврите и изображением дерева с птицами, а с другой стороны – надписи на румынском языке. Позднее мы установили, что эти плиты использовались как облицовочный материал во время ремонтных работ. А плита с надписью на румынском языке некогда «украшала» Воронцовский дворец, указывая, что это «Здание правительства Транснистрии». Один из ученых, который приезжал на открытие выставки и который вел научное сопровождение реставрации в 1971-1973 годах, рассказал, где еще можно встретить эти плиты – внутри Воронцовского дворца, на полах, на стенах внутри и снаружи, в зимнем саду. Бой от этих плит не выбросили, а положили внутрь стереобата бельведера. Само помещение закрыли после 1986 года. Подтверждением тому был выявленный внутри кулек с надписью «Игры доброй воли. Москва. 1986».

К слову, когда мы полностью раскрыли фасад и понизили грунты, увидели нехарактерную кладку. Начали ее аккуратно снимать и обнаружили проход, посветили фонариком и поняли, что это четвертая дверь, но единственная, расположенная в дворовой части. Вернулись к архивным материалам, сопоставили, что там был сад, аллеи, и сразу появилось предположение первоначальной функции помещения в стереобате бельведера, что это была, вероятно, интерпретация грота. Люди заходили в сад, который был зоной отдыха владельцев усадьбы. Человек мог попасть во внутренний садик, пройти сквозь дверь между двух частей амфитеатра, зайти внутрь и, может быть, там посидеть, полюбоваться морем, или пройти сквозь него и спуститься вниз. Нижняя часть, которая сейчас по проекту Греческого парка называется «Ландшафтный парк», — это как раз та часть, которая когда-то была парком городской усадьбы князя Воронцова. В подпорной стене вдоль Приморской улицы до сих пор сохранился проход, хоть сегодня и заложенный. А дальше было море.

на фото: Анатолий Изотов

А как быть с находками, которые относятся к другим историческим событиям и не вписываются в сложившуюся картину событий?

Что сказать, артефакты тут будут разные. Ведь надо вспомнить, что 8 сентября 1941 года в 1:30 ночи в Орловский корпус усадьбы попадает трехсоткилограммовая бомба и разрушает его в пределах четырех оконных проемов (за эту информацию огромное спасибо Евгению Сокольскому – сотруднику Одесского областного краеведческого музея). Румынская власть, недолго думая, принимает решение разобрать. Так вот, всем строительным мусором засыпали сад. И все, что было в интерьерах корпуса, то, что мы нашли во время натурных исследований, в историко-археологическом плане, в большей мере, было предметами внутреннего убранства этого объема дворца. И та же хиосская пухлогорлая амфора V века до н.э., фрагменты которой нашли под бельведером, вполне могла украшать интерьер этого корпуса, равно как и наконечник стрелы и красноглинянная килевая османская курительная трубка второй половины ХVІІІ века. По такому же принципу среди этого «мусора» могла оказаться и пивная пробка фирмы «Ф.Енни» и многое другое, что уже относится ко второй половине XIX – середине XX веков.

Ну вот ядро, которое было во внутренней части антаблемента бельведера, например, лучше всего проиллюстрирует ответ на ваш вопрос: именно это ядро не попадало в бельведер, но связано с историей города 1854 года. Так же я отношусь и к иным находкам – они важны для изучения прошлого. Хотя вот тот же сланец и черепица-татарка, которая после сланца была кровельным материалом для бельведера, – тоже интересные находки. Они, наряду с иными находками архитектурного, технологического и конструкторского плана, дают материал для изучения строительной истории прошлого города.

Какие находки Вас удивили?

Как реставратору, то конечно были интересны архитектурные, конструктивные и технологические особенности как Воронцовского дворца, так и бельведера, и именно те аспекты, которые раньше в большей степени никто никогда не видел или не знал.

Для реставратора интересно открыть первозданный вид здания, показать, каким оно было. И очень большая ответственность стоит перед реставратором: определить, на какую оптимальную дату объект должен восстанавливаться. А тут еще и речь о комплексе ведь идет. Сейчас на разных уровнях и в среде специалистов на основе наших исследований принято решение восстанавливать весь комплекс до состояния на период 1834 года.

Очень интересной находкой возле и внутри бельведера стали фундаменты комплекса усадьбы Куликовского, который был последним владельцем данного земельного участка до Воронцова и, в общем-то, тем, кто продал этот земельный участок князю Воронцову. В рамках научного сопровождения рекомендовано музеефицировать остатки, не разрушая их, что было поддержано на разных уровнях: от базовой организации в сфере реставрации в Украине, до управлений охраны памятников как городского, так и областного уровней. Потому перед подрядчиком сегодня важная задача — провести усиление фундаментов, не разрушая исторические архитектурно-археологические объекты.

К удивлению, а вернее сказать к сожалению, было выявление сквозных трещин в кладке стен (а толщина этих стен составляет 1,5 м) и сводах внутренних помещений с шириной раскрытия от 1 до 10 см, а также просадка свода в помещении №2 на 10 см. Все это и иное потребовали принятия проектных и производственных решений относительно усиления конструкций стереобата. А огорчило потому, что ранее никто и никогда не пытался понять суть объекта, его “болезни”. То есть отсутствовала комплексная диагностика. Это привело к неверно принятым ранее решениям по методам “лечения” и, как результат, – усугубление состояния памятника старины.

на фото: Анатолий Изотов

Что сейчас мы видим на колоннаде, что это за конструкция и зачем она нужна?

Мои студенты называют эту конструкцию параллельной колоннадой. Она имеет три основных функции. Первая – это закрепить колонны в пространстве на момент выполнения работ. Вторая – это создание независимых площадок, чтобы люди могли работать на самостоятельных площадках, что ускоряет и упрощает работу. Третья функция – это защитная функция. Т.е. в необходимый момент она позволяет закрыть тентом или брезентом сооружение.

Снег и дождь, получается, не проблема теперь?

Именно для защиты от них это и сделано. И, кстати, не только, ведь высокая температура тоже вредит качественной реставрации – кладочный материал быстро впитывает влагу и тогда, например, штукатурка, которую наносили бы летом, просто позже осыпалась, поскольку раствор при нанесении отдал бы всю влагу. В таком случае после укрытия конструкции внутрь можно было бы поместить вентиляторы для охлаждения воздуха. То же самое касается и осенне-весеннего периода, только вместо вентиляторов можно ставить тэны для поднятия температуры. Ведь надо помнить, что технологическая амплитуда температур для реставрации памятников старины находится в пределах от +5⁰С до +25⁰С. Таким образом, все условия для работы в любой сезон созданы. Дальше дело за теми, кто работы выполняет. Если не будут выполнять работы в этот период, то все, что изменится – это вариант укрытия, но оно все равно должно быть выполнено.

Правда ли, что колонны бельведера не будут привычного белого цвета после реставрации?

Точный цвет я могу назвать только после того, как будет заключение химико-технологической лаборатории. Предварительно могу сказать: материал, из которого будет выполнена вся нижняя часть (стереобат), – это ямпольский известняк. Он имеет желтовато-песочный цвет. Это очень прочный и естественный материал. Потому что класть гранит – это пошло, радиоактивно и не есть подлинно. Даже появилась мысль применить этот известняк и в Греческом парке. По предварительно отобранным образцам можно говорить о том, что стволы колонн будут серовато-морского цвета, но, повторюсь, наверняка мы будем знать после лабораторных исследований. Эхин колонны (валик в пределах капители) точно будет графитового цвета, что установлено и по фото, и по предварительным лабораторным данным, а также по аналогам исторического прошлого. Покрытие кровли краситься не будет, поскольку она будет выполнена, как и исторически первоначально, из сланца. Он имеет свой цвет (традиционно близок к темно-серому с легким отливом – Ред.).

на фото: Анатолий Изотов

Какие элементы будут сохранены?

В части архитектурной облик ведь возвращается на ранний или же, точнее сказать, на первоначальный период. Что касается облицовки, то та подлинная облицовка, которая найдена была на амфитеатровой части, на аллеях, будет находиться там, где и была. Утраченные участки облицовки будут дополнены в тех же размерах из указанного ранее ямпольского известняка, который по тону немного отличается от подлинника. Это важно для того, чтобы любой человек мог подойти и отличить подлинный участок от реставрационного дополнения. В реставрации данные работы относятся к таким понятиям как “дополнение” и “сигнация”. Последнее является как раз тем самым отделением, в нашем случае тоном, подлинника и реставрационных нынешних дополнений, которые вернут былой облик сооружению.

А что будет с ядром, которое извлекли из строения? Это тоже была своеобразная достопримечательность.

Дело в том, что в строение попало другое ядро. Когда мы открыли первый слой, мы увидели, что ядро было аккуратно обложено кирпичиками, на растворе. Это говорило о том, что ядро было вставлено искусственно, так сказать Pro memoria. Изъяв ядро (предварительно замерив и фотофиксировав его место расположения), удалив слои бетонной штукатурки, обнаружили вмятину от ядра, но намного меньшего калибра. В Одессе была в свое время, если так можно выразиться, мода: вставлять в фасады зданий ядра или вешать “мемориальные” доски с ядром (у тех, кто побогаче) на память про бомбардировку города 10 апреля 1854 года. Ядро, которое мы извлекли, очень тяжелое. Выбивать объемы конструкции под него мы не будем. Можно сделать более облегченную пустотелую версию или просто повесить табличку, где указать, что это сооружение подверглось обстрелу. Само же ядро останется в музее, где на него можно будет смотреть вживую. Те, кто был на выставке и пробовал ядро поднять, поймут о чем речь.

на фото: Анатолий Изотов

Когда должны закончиться все работы? Когда можно ждать открытия отреставрированного бельведера и самого комплекса?

В реставрации всегда есть четкий порядок работ. Сначала делаются фундаменты (гидроизоляция, чтобы исключить возможность замачивания конструкций, а также усиление конструкций). Второй этап – это всегда кровля, чтобы не допустить попадания воды сверху на фасады. Третий этап – реставрация самих фасадов. Тогда и лишь тогда, когда сделаны все внешние работы, можно начинать работы по интерьерам. Но не менее важным является организованный водоотвод с территории.

Работы на бельведере, думаю, подрядчик закончит в следующем году. Сейчас ведется работа по усилению сводов, усилению и гидроизоляции фундаментов. Завершена работа по восстановлению утрат кладочного материала колонн, ведется работа по вытяжке профилей колонн стартовым слоем. По самому же дворцу сейчас завершаются работы по гидроизоляции фундаментов.

В целом же по комплексу все намного сложнее. И тут не вопрос в том, начинать ли делать, например, кровлю дворца (что, в принципе, в зиму нереально), а в том, какой облик имел весь комплекс, составляющие его объекты архитектуры, что утрачено, что необходимо восстанавливать, что нет, и так далее. Как пример: на днях найден неизвестный ранее свод подвала при входе во дворец. По анализу установлено, что он соединялся с подвальным помещением под Турецким залом проходом. Ныне проход заложен. Возникает вопрос: что с ним дальше делать и каким образом. И это лишь малая капля всего того, что нового выявлено. В итоге, все найденные данные с учетом фактически выявленной информации на самом комплексе, а также задачи восстановления всего комплекса на определенный исторический период требуют на сегодня переработки научно-проектной документации, рассчитанной на весь комплекс в полном объеме с учетом исходных данных. Лишь после этого можно говорить о сроках. Хотя и в недалеком советском прошлом реставрация никогда не привязывалась даже к общесоюзным датам, юбилеям и т.д. А это, в свою очередь, диктует и окончательное качество работ.

Но, в целом, хотелось бы, конечно, отметить, что реставрация комплекса городской усадьбы князя Вороноцова — это тот случай, когда реставрация выгодна всем. Реставратору – радостью от восстановления былого облика исторического объекта, власти – от реального научного подхода при реставрации, а не профанации в виде штукатурных работ, а одесситам и гостям города — от того, что они смогут увидеть то, что было скрыто веками. И все вместе получат удовольствие от того, что будет, наконец, положено начало возрождению профессиональной научной реставрации в городе.

И в рамках сказанного идет большая нагрузка на реставратора. Поскольку он несет не только ответственность перед обществом за сохранение памятников старины, но и, в первую очередь, перед самим памятником прошлого, перед историей.

Следует помнить, что научное сопровождение не является панацеей от всех болезней. Но в данном случае оно дало возможность понять, что было, что есть и как должно быть. Далее работа за генеральным проектировщиком и генеральным подрядчиком. От их мастерства зависит не меньше, чем от грамотного научного сопровождения.

Потому хотелось пожелать всем нам терпения и удачи.

Как сообщала USIonline.com, в мэрии удивлены, что Воронцовская колоннада не обрушилась.

Читайте нас в Telegram.