«Дети сидели в подвале, а мы возили шины и песок, укрепляя город» – волонтер Виктория Пелык из Николаева

Волонтер и мама троих детей Виктории Пелык  рассказала корреспонденту Украинской Службы Информации Татьяне Агатий, как ей удается добывать необходимую помощь для николаевцев.

Что сказали детям, когда началась полномасштабная война?

Мы живем в “неудачном” районе в Николаеве: наши окна выходят как раз на инфраструктурный объект, который был взорван в районе 5 утра 24 февраля. Дети спали. Я разбудила Андрея – мужа, он спросил, что это были за взрывы, я говорю – не знаю, что произошло. Посмотрела в Facebook – там люди писали, что во многих городах Украины произошли эти взрывы, и я поняла, что это война.

С утра детям так и сказали, что началась война. Рядом с домом несколько раз прилетело. Когда мы чувствовали взрывную волну, нам казалось, что от дома ничего не останется.

Где прятались от обстрелов?

У нас, к сожалению, нет подвала. В первый день вся наша семья – и бабушки, и дедушки – собрались у нас дома, потому что мои родители живут в другом районе, который тоже подвергся нападению. Позвала их к нам – казалось, что так будет безопасней. А потом прозвучал еще один взрыв возле нас – и снова позвонила, просила не ехать. Пытались принять какое-то решение. В итоге четыре дня все родственники сидели у нас дома, а по ночам мы ездили прятаться в подвал к соседям, потому что очень боялись, чтобы в нас не прилетела ракета.

Вы держите связь с Николаевом, – в каком положении сейчас находится город и местные жители?

Мы постоянно на связи. Андрей уже три недели в Николаеве. В городе уже два месяца нет питьевой воды. Когда мы об этом узнали, вернулись из Румынии в Николаев – у нас дома есть питьевая скважина, поэтому приехали с детьми в Николаев, чтобы открыть дом и выпустить шланги на улицу, чтобы люди могли приезжать и набирать воду.

В первые дни к нам приезжало больше 300 машин – тогда еще не был организован подвоз. Все ездили, несмотря на то, что дом находится на самом краю города и сам район очень опасный. Люди приходят помыться и постирать вещи. Когда пришел первый счет за воду, мы не знали, что делать, но нашлись люди, которые помогли нам оплатить коммуналку.

Сейчас в городе большая проблема с топливом и нет подвоза воды в других районах. Раньше машинами завозили люди, приезжали волонтеры из Одессы, а сейчас никто не может подвезти. И так как у мужа машина на газе, он сказал, что не может оставить людей, и уехал обратно – для того, чтобы развозить воду по Николаеву самому, насколько это возможно.

Сейчас город, особенно Корабельный район, сильно страдает от обстрелов. У меня есть некоторые семьи, которым мы помогаем, и есть бабушка, которая живет в Широкой балке. И я не могу даже с мужем договориться, чтобы он поехал и помог ей с продуктами, потому что обстреливают этот район.

Тем не менее, вы продолжаете помогать, взяли под опеку несколько семей и пенсионеров.

На нашем попечении находится пять пожилых людей, несколько многодетных семей и мать-одиночка. Каждую неделю я пытаюсь достать 10 продуктовых наборов. Наши бабушки очень старенькие, они не могут открыть двери и знают моего мужа, потому что мы живем в одном районе и есть еще несколько многодетных семей. Вчера мне написала семья, у которой четверо детей – при том, что они все четверняшки – просят о помощи, ведь им нужны продукты и памперсы. И есть еще две семьи, в которых лежачие люди. У нас не большой какой-то волонтерский штаб, просто от себя помогаем, потому что мы знаем этих людей и стараемся организовать помощь. Веду постоянные сборы в Instagram и в Facebook.

Сейчас я закрываю третий сбор на закупку витаминов для детей. Многие люди пишут, что проще же фрукты купить, зачем им витамины? В последний раз, вот, клубника была по 120 гривен килограмм. Да, пачка витаминов стоит 280 гривен –  ее хватит на месяц, а килограмм клубники им хватит на один день в лучшем случае.

Почему люди не хотят выезжать временно на безопасные территории? В городе идут постоянные обстрелы, многие остаются. Что говорят по этому поводу?

Мы, например, выехали на четвертый день, потому что к нам в Николаев зашли российские танки. И я поняла, что в этом подвале мы можем попасть в оккупацию, а у меня маленький ребенок, которого нужно кормить. В худшем случае у нас совсем не будет еды.

В начале марта была волна, когда все выезжали, а те, кто не выехали, до сих пор остаются в городе. Люди уже приспособились и привыкли. Мы, когда приезжали в апреле в Николаев, – гудят сирены, летят самолеты, ракеты, – я забежала в дом и сижу, а люди продолжают у меня набирать воду. То есть, они уже настолько привыкли. Звоню своей няне и спрашиваю, что у вас там гудит, – а она стоит спокойно борщ варит. Я спрашиваю, что у вас там – ракета, самолет? Она отвечает: «Сейчас я в окошко посмотрю». Выглянула, говорит, да, ракету сбили, и показывает.

Есть люди, которым некуда выезжать, они боятся. Мы в марте помогали многим семьям переехать, договорились с Болгарией, сюда в Кэлэраши, в Румынии перевозили. Я собирала деньги, чтобы купить билеты на автобус. Сейчас уже не так выезжают. Николаев выехал на 1/3: кто-то в область, кто-то заграницу смог уехать.

Скольким семьям помогли переехать?

Больше 30 семей мы точно вывезли с мужем – в Болгарию и Румынию. Муж ездил сам встречать людей на границу, нужно было организовать доставку людей до границы или сюда. У нас есть друзья, которые поселились в Бухаресте. Нашли им квартиру через волонтеров.

Дети спрашивают, когда сможете вернуться домой?

Да, дети, конечно, очень хотят домой. Старшую дочку зовут Ульяна – ей 10 лет, среднего зовут Иван – ему 9, а младшему, Даниилу, в мае исполнилось 2 годика. И мы не привыкли жить в квартире. Они не привыкли спать на одной кровати, у них были свои кровати и у каждого своя комната. Дети хотят игрушки в магазине, а я не могу им позволить эти игрушки. Хотят видеть своих сверстников и друзей, а тут, в Кэлэраши, их нет. Есть наши знакомые, а друзей нет.

Старшему сыну не повезло – ему в апреле было 9 лет, и ему уже третий год не везет на день рождения – первый год был карантин, второй – локдаун и на третий год – война. На 10 лет мы планируем организовать ему особенный праздник.

На днях собираемся ехать в Николаев. Я получила гуманитарную помощь, очень ценную. Недавно получила из Италии лекарства для лечения рака и для диабетиков. Это очень дорогие лекарства, и я не могу их просто посылкой отправить. Сейчас жду медикаменты со дня на день, затем повезу детей в Одессу, я дальше поеду.

Считаю, если каждый будет хотя бы по чуть-чуть волонтерить, наверное, мы добьемся успеха.

Война – сложное время, что помогает настраиваться на позитив, двигаться дальше?

Ничего не настраивает на позитив. Каждый вечер плачу, потому что сильно устаю. В обед, когда укладываю младшего спать, ему два года и все уходят на улицу в парк гулять с друзьями, – а я сижу три часа и пишу письма в Facebook и Instagram, в Telegram-каналы, чтобы организовать очередную помощь, чтобы закрыть ее, чтобы помочь.

Наверное, радость самая большая моя, это когда я закрываю сбор, закупаю что-то и мне начинают писать слова благодарности. Или те же волонтеры радуются, когда я могу что-то сдать, и мне пишут: «Вика, ты лучшая – несмотря на то, что у тебя трое детей и ты сидишь где-то далеко, но ты помогаешь». Это радует, и хочется, чтобы люди там улыбались.

Вы планируете снова приехать в Румынию?

Да, не брала временную защиту, потому что не смогу потом заехать в Украину. Понимаю, из-за дефицита топлива добраться до Николаева и завезти медикаменты не смогу за 1-2 дня. Сначала отвезу все лекарства, которые мне передали, и вернусь в Кэлэраши обратно. Муж принял решение не уезжать и останется в Украине.

Как думаете, что объединяет украинцев? Вообще много людей готовы сплотиться сейчас, чтобы дать отпор врагу?

Это было на второй день: у нас с мужем есть грузовая машина, поэтому нас попросили выехать, чтобы организовать блокпосты. Именно с нашей стороны, потому что российские танки могли идти с нее. Два дня мы ездили, я выезжала с Андреем, думала, что оберегаю его. Дети сидели дома в подвале, а мы возили шины, песок, лопаты.

И, вот, когда мы в первый раз приехали на блокпост и увидели, сколько людей там (вытирает слезы), там были все – на джипах, фермеры и простые, честно говоря, бомжи и девочки с красивым маникюром, – все они кидали песок, шины. В тот момент я поняла, что наш Николаев выстоит. И нужно делать что-то, чтобы город выстоял, потому что это наш дом. Люди сплотились, и все будет хорошо.

На четвертый день зашел танк в наш город. С блокпоста написали, что российская техника прорвалась, и тогда я поняла, что нужно выезжать. Мы можем остаться без еды в оккупации.

Наша машина осталась работать на укрепление города. На пятый день перед Николаевом ее взорвали. Взрывной волной водителя, который вышел, отнесло от машины, а волонтера, который находился рядом, убило осколочным ранением. Это была первая смерть, которая потрясла нас. Нам не было жалко машины, искренне соболезную семье волонтера.

Мы вдохновились чувством, что нужно помогать, что нужно сплотиться, поэтому на сегодняшний день стараюсь не отпускать руки и, когда думаю: все, сбор зашел в тупик, не могу найти гуманитарную помощь, нету продуктов, ну все от меня все отвернулись, в соцсетях пишут какие-то гадости (постоянно, люди, ведь, разные) – на следующий день находится человек, который пишет: «знаете, я вам хочу помочь, скиньте карту». Тогда хочется продолжать помогать. Понимаю, если прорвут Николаев, там уже пойдут на весь юг и Украину.

Мы все верим в лучшее, надеемся. Очень много бизнесменов, фермеров, простых людей давали технику, все свои возможности для укрепления города. Единственное, мы не можем защититься от ракет, ведь когда их летит 8 или 10, ПВО не может сбить все, две все равно долетают.

Поддержать сбор средств на продукты и витамины для детей, которые остаются в Николаеве, можно, перечислив средства на: карту «Монобанка» 5375414127036522, получатель Виктория Пелык, или через систему PayPal по ссылке.

Ранее на USIonline.com —

Как в Польше приняли детей из приютов Одессы

Читайте нас в Facebook, Telegram и Instagram, смотрите на Youtube.