Чернобыльская катастрофа глазами одесских ликвидаторов (интервью, видео)

Журналист Украинской Службы Информации Кирилл Овсяный пообщался с тремя ликвидаторами катастрофы ЧАЭС. Как они попали на станцию, чем там занимались, что чувствовали и как живут сейчас – читайте в нашем интервью.

Видео вы также можете посмотреть на нашем канале YouTube.

Можете рассказать, как проходила ликвидация последствий аварии на ЧАЭС?

“35 лет, кажется, как один день пролетело. Очень быстро. К сожалению, из 350 человек, которые участвовали в ликвидации аварии из Одессы, осталось в живых 182 человека. Личный состав Одесского гарнизона уже 28 апреля приступил к ликвидации на Чернобыльской атомной станции. Они откачивали тяжелую воду из-под реактора, а основной состав, те офицеры, которые принимали участие, это был сформирован отряд из 250 человек. Наш график был с 3 октября по 9 ноября 86-го года. До этого принимали участие и охраняли 30-километровую зону и другие области”, – рассказывает полковник в отставке, глава Одесского областного совета ветеранов войны и СЦЗ Александр Сидоров.

На фото: Александр Сидоров

Однако не все узнали о произошедшей катастрофе сразу.

“С середины апреля мы с супругой были в круизе по Крымско-Кавказской. Были такие небольшие теплоходики… Выйдя на палубу с приемником “Село”, как сейчас помню, был он на ремешке, на груди. Вышел на палубу и поймал “вражеские голоса”: “Голос Америки” и “Немецкая волна”. И они о чем-то живо рассказывали, о том, что в Чернобыле произошла ядерная катастрофа, а у меня ассоциация с ядерными всеми делами – это Урал (Челябинск-70, 36 там…). И я никак не думал, что я через 5 месяцев попаду на ликвидацию последствий аварии в городе Чернобыле в 130 км от столицы Украины”, – вспоминает  полковник в отставке, зампредседателя Одесской областной организации “Союз Чернобыль Украина” Сергей Тарабанчук.

На фото: Сергей Тарабанчук

То есть вы о городе до этого даже и не слышали?

“О городе не слышал, о Припяти слышал где-то, ну а станция находится в 3 км от Припяти. Я читал где-то в газетах, что строили Припять темпами мощными. В 70-х начали… Город был молодежи, там детских колясок было больше взрослых людей на прогулках. Средний возраст жителей Припяти был где-то 26 лет”, – отметил Тарабанчук.

“Узнал я, что произошло, где-то на следующий день. Конкретики не было, но уже 1 мая, когда я был на службе на дежурстве в это время, уже поступила команда, что действительно случилась такая вот беда, и нужно готовиться”, – добавляет подполковник в отставке Александр Киров.

На фото: Александр Киров

Перед тем как вы туда попали, вы проходили какую-то подготовку? Уже после того как все поняли, что происходит.

“Был график. И вот Александру Сергеевичу (Сидорову, – прим. ред.) поручили сформировать сводный отряд, который состоял со штаба, с подразделения, личного состава. И мне поручено было собрать группу профилактиков для работы непосредственно на станции. Задача наша была всеми путями не допустить никакого процесса горения. Поскольку вместе с дымом поднимались радиоизотопы в атмосферу, сразу повышался фон. Потому борьба с огнем – это первая и главная причина, потому что повышенный фон сразу создает небезопасные условия для людей, находящихся в зоне”, – говорит Тарабанчук.

“По графику были почему, потому что каждый человек мог получить допустимую дозу радиации – это 25 рентген. После этого его необходимо надо было выводить. И вот рассчитали так, чтобы каждая область могла охранять 30-километровую зону и заниматься тушением пожаров на данной территории. Чуть позже отменили эти отряды, потому что почистили радиацию, уровень радиации понизился. Перешли к вахтовому методу со всех областей, кто желает. То есть месяц человек работал – два месяца отдыхал”, – заявил Сидоров.

При этом, чуть позже Тарабанчук рассказал, что, когда была их смена, эту дозу приняли решение размыть путем понижения коэффициента в 4 раза. Из-за этого их отряд провел в Зоне 42 дня.

“В целом, я скажу, что спрашивали у меня многие товарищи: было ли страшно? Но только идиот не боится. Страшно было, поскольку ждала неизвестность, но оказывается излучение радиоактивное оно не больно, оно незаметно. И, когда мы вошли в ритм, и принимали вахту, то просто забыли, где мы находимся. Носили лепестки, бегали там, где фон повыше, не лезли, куда не надо, не проявляли ненужной инициативы”, – подытожил вопрос Сергей Тарабанчук.

А много людей изъявляло желание принять участие в ликвидации, учитывая, что это большой риск для жизни? Или это было добровольно принудительно?

“Скажу вам. Мне поручили формировать этот отряд, мы сформировали штаб, и я не включал туда, принципиально, ребят, которые не были женаты, и у которых не было детей. Радиация не влияла на тело, мышцы и так далее… На ту же потенцию… Но самое главное – она клетку меняла и потомство, дети могли быть инвалидами или неполноценными. Потому их не брали. Никто не хотел ехать, честно. Мы поступили следующим образом: в каждом подразделении необходимо было отобрать 10 человек, и они сами кидали жребий, кто попадет. И уже в отряд подразделение давало своих десятерых человек для несения службы. Остальные несли службу в усиленном варианте непосредственно в подразделениях Одессы. Вот такой принцип был подбора.

Четыре человека всего написали рапорта и уволились. Не хотели ехать в Чернобыль. Остальные все знали, на что идут. Тем более, что мы – военнообязанные, офицеры, сержанты – принимали присягу и каждый выполнил свой долг перед Родиной”, – продолжает рассказывать Александр Сидоров.

На обложке: Александр Сидоров

“Части эти принимали участие в тушении пожаров не только на станции, но и на всей 30-киллометровой зоне, а выезды были практически каждый день. То на территории станции, то на самой станции… Такие незначительные. И вокруг в Чернобыльском районе – торфяники. И вот очень много было загораний торфяников, переходили на частные дома, где люди уже не жили. И туда практически каждый день выезжали. Тушили всю Зону”, – отметил Александр Киров.

Александр Киров был замполитом и также принимал от пожарных рапорты. Один из них был написан в стихах:

“Просим оставить нас в этом составе
Службу нести на ЧАЭС,
Чтобы коварный для многих пожарных
Огненный враг не пролез.
Пятую смену мы непременно
С честью для вас отстоим,
В будние-праздники наши соратники
Скажут спасибо за все.”

Как объяснил сам Киров, остаться на ЧАЭС спасатели готовы были не только из-за каких-то героических побуждений, но и из-за того, что работа эта была для них необычной, а вот в части было много рутины: уборка территории, перекоп земли, засыпка гравия и так далее.

Кстати, некоторым пожарным повезло и, перед тем как отправляться на ЧАЭС, они проходили обучение на идентичных станциях, например, в Курске.

“Профилактику самой станции нам было сложно представить, пока мы не съездили в Курск, где эксплуатационники обучили нас правилам радиационной дисциплине. Научили нас выходить с разных точек 1, 2 и 3 блоков. 3 и 4 блок реакторные помещения на высоте от основания на 20 метров. И под ним были барботеры, то есть объемы, в которых радиоактивный пар, вертевший турбины, превращался опять в воду. Для сведения: перегретый пар имел температуру 360 градусов – это свинец плавится. Опасность прожога основания 4 энергоблока создавала угрозу, что будет тепловой взрыв, и последствия будут хуже, чем после взрыва в реакторном помещении, поскольку воды там было достаточно много. Александр Сергеевич рассказывал, как наши ребята были направлены еще в апреле месяце на откачку воды с барботеров.

Вы, наверное, видели хронику, как шахтеры из Луганска, Донецка под реактор копали тоннель с целью вывести воду. Тут качают насосные станции, а они создавали этот тоннель для предотвращения аварии. К счастью, оказалось, что основание реактора, помещение выдержало, и аварии не произошло. Но все эти шахтеры, естественно, пострадали от радиации”, – говорит Сергей Тарабанчук.

Сейчас тема Чернобыля – это популярный способ привлечь внимание, особенно после того, как прогремел сериал от HBO. Но и раньше были и книги, игры, песни, посвященные катастрофе. Как вы относитесь к ним?

“Что я вам скажу… Причина аварии (это наука доказывала, проводили эксперимент) допущена была, так сказать халатность. Они не верили, что реактор вообще этой марки может взорваться. Но то, что произошел пожар, как принимали участие и как гибли люди, а я смотрел этот фильм очень внимательно, оно больше похоже на правду. Почему? Потому что 28 человек – к утру, их уже всех увезли в Москву. И все они 28 человек захоронены на Митинском кладбище в Москве. Их даже не вернули на родину. В Украину во всяком случае…

10 лет назад организовывала обладминистрация автобус и экскурсию на станцию, на тот момент с дня аварии прошло 25 лет. Мы были в составе того же подразделения… Были возле 4-го реактора, потому что он уже был накрытый, и, скажу вам честно, я больше туда ездить не хочу. В четыре раза фон хуже, чем здесь нормальный. Если у нас здесь норма – это 0,2 микрорентгена в час, то там было, замеряли – 0,8. Я когда вышел оттуда и мы сели в автобус – мне было плохо. Больше мы таких экскурсий туда не организовываем и никого не посылаем”, – сказал Сидоров.

Можете рассказать, как сейчас в Украине работает соцзащита ветеранов Чернобыльской катастрофы?

“Почти 26-27 лет у нас прошло в борьбе с правительством, закон урезался. В условиях Украины он урезался, срезая все возможности, льготы и так далее. Закон урезается, а мы еще молодые достаточно автобусами ездили пикетировать Верховную Раду, Администрацию президента, Министерство иностранных дел, если оно было в чем-то виновато и к нам выходили. Никто не разгонял. Пока вот вышло постановление Кабмина, которое увеличило пенсию всем ликвидарторам первой категории. То есть, это люди с инвалидностью. И сегодня никто не ропщет, все оставшиеся в живых ликвидаторы первой категории удовлетворены, и проблем нет”, – заявил Тарабанчук.

“Сразу после аварии отношение было очень хорошее. Нам выдавали медикаменты по назначению врача, мы получали, нас госпитализировали в больницу. Раз в год каждый проходил… Кроме того, были льготы на газ, на воду, на свет каждому чернобыльцу. Если было 600 кубов бесплатно, то я зимой практически не платил за газ. С годами все понизили, лекарства уже достать невозможно, бесплатно ничего не дают. Потому к чернобыльцам относится государство очень плохо. Они заслуживают лучшего. Мы их наградим вот этими медалями, каждый получит медаль”, – завершил беседу Сидоров.

Ранее на  USIonline.com — Старинное оборудование и зал героев: прогулка по одесскому Музею истории пожарной охраны.

Читайте нас в Facebook, Telegram и Instagram, смотрите на Уoutube.