Еще немного о сельских жителях
Принципы взаимопомощи
Уклад жизни в селе в гораздо большей степени, чем в городе, подразумевает участие в ней других людей. В современных мегаполисах отношения, в основном, товарно-денежные: ты заплатил – тебе сделали. Это легко объяснимо – потребность в чьей-то помощи возникает редко и, как правило, касается переноски тяжестей, установки техники или мебели и ремонта всего, чего угодно, от квартиры до компьютера или унитаза. Согласитесь, такие события происходят всего несколько раз в год, а то и реже.
Жизнь в селе – это практически ежедневный физический труд, где участие другого человека может здорово облегчить жизнь, а иногда без него просто не справиться. Какие-то дела остаются внутри семьи. Например, уход за огородом, начиная от посадки и до уборки. А вот вспашкой и дискованием занимаются специально обученные люди и к ним уже нужен особый подход.
Как правило, помощники нужны в тех делах, где присутствует гендерное разделение. Вот, например, рубить дрова, резать свинью, ставить навес или делать какую-то другую физическую работу муж жену вряд ли привлечет, но и сам не справится – нужны хотя бы еще одни руки, а иногда и не одни. Тогда зовут в помощь родню, приятелей или соседей. То же самое, только наоборот, происходит, когда, например, нужно ощипать 20 уток. Ни один уважающий себя мужик в селе этим заниматься не будет, ибо не мужское это дело. А вот позвать подружку-соседку или нескольких вполне можно. Помощники в разделке и заготовке мяса и птицы вправе рассчитывать на угощение «свежиной» и/или кусок мяса или птицу, выданную «сухим пайком» с собой.
Вообще же отношения строятся по принципу бартера, «ты мне – я тебе», но нелинейно. Нет какой-то определенной таксы, вроде «я тебе помог колоть дрова, а ты за это должен три раза отвезти меня на подводе по делам». Просто если ты не отказываешь, то тебе потом тоже не откажут. И так до бесконечности. У нас есть приятели и соседи, с которыми мы так помогаем друг другу постоянно.
Другое дело – местные специалисты в разных областях, начиная от вспашки полей и копки колодцев и до настройки телевизоров. Их услуги платные, но деньги имеют не первостепенное значение. Важнее личное знакомство и хорошее отношение. Несмотря на то, что с живыми деньгами в селе не так уж хорошо, тракторист, например, предпочтет поехать к односельчанину за меньшие деньги, чем к чужаку за потенциально большие.
Традиции и забобоны
Глобализация идет по миру семимильными шагами рука об руку с обществом потребления. Сейчас сельские жители могут получить доступ и к информации, и ко всем благам цивилизации, практически наравне с городскими. При наличии возможности покупать многие вещи в рассрочку или в кредит финансовый вопрос не стоит так остро, и житель села может позволить себе хорошо одеться и обуться, обставить дом, купить бытовую технику и портативную электронику. Тем необычнее выглядят некоторые распространенные местные традиции, явно передающиеся из поколения в поколение.
Например, несмотря на изобилие самых разнообразных головных уборов, в селе все еще принято среди замужних женщин носить головные платки. Некоторые женщины, в основном, постарше, носят их «и в пир, и в мир, и в добрые люди», те, что помоложе и посовременнее, надевают для каких-то домашних дел. В любом случае, обрядовое повязывание новоиспеченной жене на свадебном застолье платка вместо фаты имеет потом вполне практические последствия.
Кстати, о застольях. В селе в очень многих домах принято есть из одной большой тарелки хозяевам и гостям. Поначалу меня это шокировало, но я быстро привыкла и никогда не отказываюсь, считая это проявлением гостеприимства и взаимного уважения. Когда людей за столом собирается много (например, на крестинах или поминках), тарелки, наполненные едой, расставляют вдоль длинного стола так, чтобы одна приходилась примерно на четырех человек. Это касается и закусок, и первых блюд, и вторых, и десертов. Для борща гостям вручаются ложки, для всего остального – вилки. Кроме этого на стол кладутся салфетки и ставятся стаканы. Наличие в магазинах богатого выбора одноразовой посуды никоим образом не влияет на эту традицию. Правда, у некоторых моих местных знакомых, получавших образование в городе, все же принято полностью сервировать столы посудой, но я, видимо, настолько ассимилировалась, что уже не уверена, какой из этих обычаев мне более симпатичен.
Еще на таких застольях гостей рассаживают по гендерному признаку – буквально «мальчики налево, девочки направо». Дети сидят вместе с матерями вне зависимости от пола. Каждая компания общается отдельно о своем, смеются, шутят. Дети, как правило, сидят молча и во взрослые разговоры не влезают.
Где-то на границе между традициями и забобонами находится негласный запрет работать по праздникам. Причем касается это не выходных, а, скорее, дат в православном календаре. И дело тут, на самом деле, не в вере, а в необходимости выделять в тяжелой сельской рутине хотя бы какие-то минуты для отдыха. Но это если с точки зрения логики смотреть, а жители села, как правило, не задумываются, просто делают потому, что так принято. При этом вне зависимости от того, насколько верующий ты и тот, кто увидит тебя за работой в неположенный день, смотреть на тебя будут косо. Это я уже проверила не себе.
Есть еще много любопытного. Например, мы ходили к нашим приятелям «покупать свиней», потому что они плохо росли. Пришли, дали какие-то мелкие деньги, потом чисто символически готовили им еду и кормили. Не знаю, сработало или нет, но такой вот способ для ускорения роста предлагает местный фольклор. А вообще о сельских традициях я хочу собрать отдельный материал, это очень интересно. Надо только собраться с духом и накопать побольше информации.
Менталитет и патриотизм
И, напоследок, причудливая связь исконно украинского менталитета и весьма своеобразный патриотизм – то, о чем я хотела упомянуть обязательно. Скажу сразу, я не претендую на истинность или научность, это просто мои наблюдения и гипотезы.
Когда начался Майдан, в городах и на сетевых просторах кипели нешуточные страсти, окружавшие меня здесь, в общем-то, хорошие люди либо были безразличны, либо очень сердились: «Чего они все туда поперлись, на этот Майдан?! Лучше бы делом занимались!» При этом в «русский мир» никто не стремился. Тогда я восприняла это достаточно болезненно, но, будучи в меньшинстве, не стала никому ничего доказывать. А сейчас, спустя какое-то время, поняла, почему все было именно так, а не иначе.
Настоящий, исконный, не измененный городом украинец по натуре своей – аграрий, земледелец, хозяин. Ему нужно, чтобы было «в хаті і коло хати», «хліб та до хліба». То есть, налаженный быт и дом – полная чаша. Когда это все есть, украинец проявляет свои лучшие качества – щедрость, хлебосольность, радушие. Когда этого нет, он чувствует себя не в своей тарелке. При этом политическая ситуация в стране на протяжении долгих столетий, а особенно во времена СССР, никоим образом этому не способствовала. Коллективизация, продразверстка, НЭП, закон о пяти колосках, голодомор, наконец – все это травмировало рачительного украинца и выбивало у него почву из-под ног. Эта травма будет сходить на нет еще долго, особенно если учесть, что нынешняя государственная политика, мягко говоря, слабо учитывает интересы жителей села. Все прогрессивные «стремления в Европу» здесь не имеют вообще никакого отношения к действительности, кажутся выдумкой и издевательством. А попытки этого добиться – раскачиванием лодки, которое сделает положение сельских жителей только хуже. Потому что – парадокс – при ПР для села действительно что-то делалось.
Из-за нашей травматической истории хозяйственность украинцев у многих здесь выдает неприятный спецэффект – тащить то, что плохо лежит. Причем речь идет не о воровстве друг у друга (тут воры у своих такие же изгои), а скорее об отъеме у власть предержащих. То есть, например, воровство у колхоза. Или вылов сеткой рыбы ночью на ставке у арендатора, который запрещает ловить ее на удочку днем. Один мой сосед говорит: «Я никогда не украду у хозяина» – то есть, у господаря, такого же, как он сам. А вот пополнить свое благосостояние за счет условного «пана» – это всегда пожалуйста.
Украинец – патриот, прежде всего, своего собственного дома и куска земли. На патриотизм в каких-то больших масштабах можно рассчитывать только тогда, когда его хозяйству ничто не угрожает, а такого у нас не бывает. Поэтому украинец, в первую очередь, заботится о своем доме, а не о некоей абстрактной «родине» и уж тем более о государстве, которое редко доставляет ему что-то кроме неприятностей и страданий. Добавьте к сельскому жителю амбиции, и вы поймете, почему украинец, выбравшийся на вершину власти, не стремится улучшить жизнь своего народа, а покупает десятый по счету особняк и двадцатый майбах. Поэтому просвета нет и не предвидится. Выглядит несколько безнадежно, но что с этим делать и как лечить, я ума не приложу.
